Магазинный — шуточно-фантастический рассказ

Ну, здрасте, что ли, гости дорогие. Да вы заходите, не стесняйтесь, у нас тут есть на что поглядеть, выбрать, что в хозяйстве сгодится — магазин-то не зря называется «Хозтовары»! Вот прям точно говорю — в нужное место пришли, без удачной покупки отсюда не уйдёте, и потом ещё не раз вернётесь.

Это я так всегда говорю, когда люди вроде как хотят зайти в магазин, но мнутся на пороге, раздумывают. Не вслух говорю, а так, чтобы человек слов не разобрал, просто ощутил желание скорее войти. Такое вот у меня есть тайное умение.

Кто я? Да магазинный же! Это как домовой, только не в дому живу в какой-нибудь укромной кладовочке, а в закутке при складе. Туда никто нос не суёт, вообще забыли про комнатушку — дверка стеллажами заставлена. Красота, совсем как отдельная квартирка на одного меня. Мне-то стеллажи не помеха, я и через стены могу ходить, только не люблю — всё тело потом чешется.

Магазин мне хороший достался, в меру спокойный. И отдел я выбрал для себя самый интересный — где инструменты продают. Иной раз, конечно, и здесь случается такой наплыв народу, что все три продавца как ошпаренные носятся. Но чаще понемногу покупателей. Мне тогда совсем красота — за каждым успеваю приглядеть и помочь с выбором определиться. Хоть в людские мысли нам, домовничьему племени, без особого разрешения влезать не дозволяется, но желания просекаем запросто — вот я посмотрю на человека и сразу понимаю, чего ему сильнее всего хочется. А дальше — дело техники. Нужный товар будто сам в руки прыгнет. Так покупатель и подумает, подивится своей удаче. Ан, ошибаешься, господин хороший, это я тебе помог!

У вас ведь тоже так случалось, а? За покупками идёте, и в магазине или на ровном месте споткнётесь, или прямо перед вашим носом что-то с полки падает, наклонитесь поднять — глянь-ка, а на нижней полке лежит то, что давно мечтали купить, только руки не доходили. Случалось? Это не совпадение, нет. Это мы, магазинные, вам помогаем.

Наш брат в каждом мало-мальски большом магазине обитает. В мелких лавчонках, где хозяину самому негде развернуться, мало кто живёт — или уж совсем крохи по росту, или те, кому лениво по проходам промеж полок носиться. Ну и, понятное дело, в цветочные магазины нам ходу нет, не наша епархия. Там феи обосновались, им без цветов в городах туго приходится. А мы что, мы ж с понятием. Главный наш, который в самом большом супермаркете живёт, сразу сказал, как только первые феечки с окрестных вырубок к нему на поклон пришли — пусть так и будет, вроде как закон.

Законов у нас не так много, но мы их чтим свято. Наипервейший — людям на глаза не попадаться. А то всем домовикам худо придётся, начнут вылавливать да изучать. Мы же не мыши лабораторные, почитай, не последний по старшинству род Изначальных — как только люди дома строить начали, а торговцы лавки открывать, мы и определились с местами для житья-бытья, а было это… э-э-э, да и не упомнить теперь, когда было-то! Разве что самые старые могут сказать, в летописи свои заглянув.

Мне самому годков ещё немного, можно сказать — молодой, что телом, что душой. Даже борода всего-то до начала груди выросла. У Главного борода до полу длиной и по полу ещё за ним волочится шагов на десять. Не людских шагов, наших. Мы людям по колено примерно приходимся — это я так, чтобы лучше представить можно было.

В магазине «Хозтовары» я с самого его открытия. До этого в булочной обретался, старинной, ещё при царях выстроенной. Эх, хорошее было житьё, сытное! Жаль, сделали из того дома музей, булочную в жилую пятиэтажку перенесли. А там уже своя домовецкая община имелась, чужака со стороны брать не захотели. Я и сам не рвался — не люблю панельные стены. То ли дело кирпичные, даже царапаются приятнее, когда через них просачиваешься.

Так, что-то я отвлёкся. В наш отдел покупатель пришёл, а я тут, понимаете ли, воспоминаниям предаюсь! А, это не покупатель, это в мастерскую к Гене клиент. Всё равно надо поглядеть, послушать, о чём разговор ведётся.

Ага, тут прямо при магазине и небольшая мастерская имеется, где всякую технику чинят, в нашем отделе купленную. Гена — мастер на все руки, что хочешь починит. Я иной раз подолгу с ним рядом кручусь, до того приятно смотреть на его ловкие и умелые руки.

Клиент знакомый — перфоратор у нас покупал. На той неделе на починку принёс. Хе-хе, трудяга, значит, сам ремонт делал, не иначе. К технике с пониманием относится, не побежал сразу новый приобретать. И правильно — любая вещь, ежели с пониманием к ней, долго служить будет верой и правдой, только отлаживать малость и придётся.

Не один пришёл, клиент-то. С дочкой.

Детишек я люблю. Только сторожиться от них вдвое приходится — глазастые, ух! И росточком ровно такие, чтобы нашего брата углядеть. Мо́роки наводить приходится, кошкой там прикидываться или вообще старой тряпкой. А то до беды недалеко.

Был случай один, когда в семейном общежитии неподалёку тамошнего домовика девочка отловила — вот такая же, наподобие дочурки нашего клиента. Так бедолаге неделю пришлось из себя куклу изображать! Уж как его девчушка обряжала в платьица, маминой губной помадой раскрашивала… Сам ходил смотреть, два часа потом от смеха икал. А удрать тот домовик не мог, закон у нас такой: человек притронется и всё, баста, считай, на привязь посадили. Пока особые слова человек не скажет, будешь в его власти — или котом, или как этот, игрушкой.

Слова-то простые, да только надо ж исхитриться и в мысли человеческие те слова пропихнуть. А как тут пропихнёшь, когда тебя то купают, то кашей манной кормят, то в коляске кукольной по двору возят! Ох и потешались все над тем домовиком! Он, как высвободился, в деревню уехал, нервы лечить. До сих пор не вернулся, видно, деревенский быт ему больше по душе пришёлся, нежели городская суматоха.

А эта, покупателева дочурка — непростая штучка, умница. Даром что годиков пять или шесть. Постояла рядом с отцом, поглядела, как Геннадий показывает, что и как починил, потом по рядам с инструментами пошла. До перфораторов дошла, оглянулась, лобик наморщила. И звонко так, на весь магазин:

— Папа! А ты зачем старый берёшь? Он же не блестит даже! Пускай у дяди остаётся. Вот тут, смотри, новенькие есть — бери отсюда и пошли домой! Вот этот, синий, бери, он красивый!

Умница же, а? И не придерёшься — не просто так же новый предполагается брать, у дяди-то взамен всё равно остаётся, хоть и не такой блестящий!

Посмеялись все. Молодой папаша дочке зайца купил — подставку-досочку под горячие кружки в виде длинноухого зверька. Симпатичные, у меня в каморке один такой заместо картины на стене висит. Бракованный был, одно ухо треснутое. Когда списали да выбросили, я его к себе уволок. Ухо подлатал, стал лучше нового. Я тоже мастеровитый, это у нас у всех в крови.

***

После обеденного перерыва народу всегда больше приходит. Ребяткам-продавцам некогда присесть, обед по-нормальному переварить.

Они, продавцы эти, молодцы у меня. Точнее, три молодца и одна молодица. Ну, про Гену я уже маленько рассказал. Двое других — Гоша и Ванятка. Это я их так любя называю, на табличках нагрудных прописано «Игорь» и «Иван». А молодица, красавица-девица — Кристина. Она по магазину особо не бегает, только если уж совсем какое дело серьёзное — бухгалтер она у нас и кассир.

У каждого продавца своя история. Кристина всё ухажёра завести боится, обидели её крепко. Я бы мог прознать всё про обидчика, и до него добраться, пакостей каких понастроить, да только нельзя же в память людскую непрошеным лезть. А сама она не любит про это вспоминать. Один раз только немножко рассказала. Я подслушал — а что, хоть так в курсе надо быть!

С Ваняткой она пооткровенничала-то. Дело в праздник было, выпили ребятки по капелюхе. Гоша с Геной у нас семейные, домой быстро ушли, а Кристенька с Ваняткой ещё посидели за столом в подсобке — дома никто не ждёт, не торопит. Видать, от вина языки и развязались. А я не специально под столом сидел, там гвоздь в половице торчал, надо же было шляпку скусить, пока кто из моих ребят не поранился!

Словом, кое-что я узнал. Жених у Кристины был, да прямо перед свадьбой с какой-то чужой девицей спутался. А она их застукала. И с тех пор боится с кем-то встречаться — больно туго ей в тот раз пришлось, долго отходила.

Я её понимаю. Как после такого обмана верить в любовь верную, верность нерушимую? А ведь семья — она ж без детей редко бывает. Детей-то как растить, если между родителями непокой? Вот то-то и оно…

Ванятка Кристину выслушал, за плечики обнял и вздохнул, протяжно так, с пониманием. Он тоже со своим секретом. Девушек хоть и привечает, а только всё больше на парней заглядывается. Ну, это за грех только у людей считается, а мы, Изначальные, любой выбор уважаем. Вон, оборотни, к примеру. У них в роду одни мужики, девиц нет — нельзя им плодиться, определённое число превышать, равновесие смертных-бессмертных рушить. Это я про настоящих, которые с самого зарождения мира по свету бродят. Есть ещё пришлые, у них по-всякому бывает. А у истинных вот так грустно всё. И потому оборотням-Стражам ничего не остаётся, как среди своего же пола любимых искать. Ну да ладно, про это рассказывать можно долго, а мне ж просто картинку прояснить надо. Это я к тому, что Ванятку я осуждать и не думаю, и никто из Изначальных не осудит.

А вот люди не все понимают. Ванятку даже с работы в одном месте уволили, когда узнали. В нашем-то магазине к нему нормально относятся, да он сам теперь как ворона пуганая, от любого куста шарахается. Кристина с Геной вроде бы догадываются, но в душу Ванятке не лезут, оберегают только, как могут.

Есть и у Кристины, и у Ванятки зазнобы из покупателей на примете. Постоянные, всё время сюда ходят. Один, который Кристине нравится, в летах уже. Но по виду крепкий, про таких говорят — косая сажень в плечах. Домови-и-итый! Всё что-то мастерит у себя в доме: то гвозди ему какие-то нужны особенные, с фигурными шляпками, то отвёртка, да не простая, а магнитная, с разными насадками. В отделе с посудой, химией бытовой и бельём постельным тоже затаривается регулярно. Я в тот отдел редко заглядываю, там всегда толчея, продавцы меняются чуть ли не каждую неделю. По ночам если пробегусь, порядок наведу. И на порошки стиральные у меня эта… как её… насморк с почихотой прошибает, короче! А этот, по которому Кристина вздыхает украдкой, там всё кружечки покупает. Парные! С сердечками. Потом к нам идёт. Какую-нибудь мелочёвку возьмёт, и по проходам бродит, бродит. На Кристину смотрит, кулёчек с кружками в руках мнёт. А как Кристенька от кассы на него глянет своими ясными глазами, он и теряется, слова сказать не может. Я-то понимаю, что охота ему Кристину на чай к себе домой пригласить, или там кофеёк — он и кофейные кружки покупает — а духу не хватает. Старым себя считает. У людей мысли иной раз на лице написаны, даже в голову лезть не надо.

Как бы им помочь, чтобы уж перестали взгляды прятать? Кружек у мужика дома на целый полк скопилось, точно знаю. Эх, ну почему всё так сложно-то — и хочется подсобить, и правила нарушать никак нельзя.

У Ванятки история малёхо другого коленкору. Ходит тут к нам один молодой да бойкий, артель у него своя под началом. Биз-нес-мен, вот как это называется! Раньше таких по-простецки хозяевами величали. Баньки рубят, мебель кой-какую сколачивают. Инструмент всякий нужен, это ж ежу понятно. Хороший парень, говорливый, весёлый. Шутит всё время. И не скажешь, что хозяин целому делу, пусть и невеликому.

Выбор знатный, Ванятку понять можно — за таким как за каменной стеной, и опять же не скучно будет. Только вот страшно Ване нашему напрямую симпатию проявить: а ну как с размаху в глаз даст? А что чаще всего именно к Ванятке подходит и по часу может с ним болтать — так это не факт, что от взаимной тяги.

Это Ванятка так думает. Я-то больше вижу, но подсказать всё одно не могу. Нельзя вмешиваться, закон такой.

У Гоши жена есть, он на покупателей с интересом любовным не глядит. Но вот покупатели к нему как пчёлы к мёду липнут, потому как красивый он и добрый. Особливо те липнут, у кого с головой малость того… беда. Приходят к нам и такие, ага. Чего к Гоше-то прилипают? Так он вежливый, теплом душевным со всеми щедро делится, любой дурачок рядом с ним себя умным чувствует.

Один такой блаженненький всё велосипеды изобретает, и смех и грех. Типа, ежели технику по народным рецептам обихаживать, она работать лучше будет! Дрель купил, через день принёс. Говорит — не работает. Гена разбираться начал, что да как. И выяснилось, что Кулибин этот доморощенный дрель новёхонькую в молоке искупал! Горячем! А как же — молоко жирненькое, всё изнутри смазать должно было… эх-хе-хех! Ладно хоть, не в сметане купал, дороговато, видать, показалось.

А ещё один покупатель, который тоже непременно к Гоше подходит, с русским языком запанибрата, только Гоша его надобности и понимает. Каждый раз, как этот на колобка похожий дядька к нам заваливается, все уже ушки вострят, смеяться готовятся. Слыхали, есть такая штука — виброплита, бетон трамбовать? Так этот изобреталец новых словечек её шлёпногой обозвал! Я по полу катался, честное слово! А Гошка, умница, разобрался, даже умудрился не расхохотаться, чтобы дяденьку не обидеть. Потом уже, в подсобке ногами дрыгал, обливаясь чаем, на пару с Геной.

Геннадий самый взрослый и серьёзный. Женат счастливо, детишек двое. Деньги копит, чтоб свою мастерскую открыть, потому за всё берётся — и продавцом он тут, и ремонтником, и уборщиком. В соседнем отделе смены хватает, когда там недобор. Я за ним в такие дни хожу. У Гены язык не так хорошо подвешен, как у Ванятки и Гоши, он же больше руками действовать привык. А покупатели могут и такие прийти, которые сами не знают, чего хотят, на продавца смотрят, чтобы за них выбрал.

Пришла как-то в отдел с бытовой химией бабочка одна — вот чисто бабочка! Разноцветная вся, финтифлюшками обвешанная. И Геннадия нашего давай пытать — зубная паста красавице понадобилась. Ручками в колечках-браслетиках размахивает, описывает: по телевизору всё про эту пасту говорят, в красненькой коробочке такая, сама в три цвета, а уж зубы от неё белее жемчуга становятся. Гена брови супит, просит: «Название скажите». А бабочка ему: «Так это я у вас спросить хотела! Вы же лучше разбираетесь!» А таких паст, в красных коробочках и трёхцветных, на полке пять наименований лежит! Геннадий растерялся, аж вспотел. Ну, тут уж я подсуетился — толкнул ему под локоть «Аквафреш». Хорошая паста, вкусная. Сам такой пользуюсь. Девица пасту схватила, на кассу побежала счастливая. Гена только успел пот со лба вытереть — и снова к нему подошли.

На этот раз постарше покупательница, поспокойнее. Руками не так сильно размахивает. Отбеливатель ищет, опять же по рекламе телевизорной. Название не запомнила, но вот такой надо, чтобы на пятно зловредное насыпать, и оно — пш-ш-ш! — и исчезло как по волшебству. У бедного Гены от этого «пш-ш-ш» волосы на голове зашевелились. Небось, со всех ног хотелось рвануть обратно в наш родной отдел, к милым сердцу дрелям-насосам! Я под ноги покупательнице отбеливатель для детского белья вытолкнул с полки. Пусть лучше его использует, чем потом над дырками в платьях рыдать от этого «пш-ш-ш». Дольше держать надо, зато надёжней, дети в чём только не возюкаются.

Вот такая у меня жизнь, такие ребятки. Хорошие, да? Очень по душе мне, очень. И весело с ними, и душевно, и на столе в подсобке всегда карамельки в отдельной тарелочке для меня лежат. Так-то мне людской еды не надо, своя у нас, у домовиков, диета. Но приятно. Кристина оставляет, прочитала в какой-то книжке, что таким способом добрых духов-хранителей в свою жизнь привлекать можно, а у продавцов моих две трети жизни в магазине проходит, домой только спать ходят. Я помаленьку таскаю конфетки, потом на ёлку в людской Новый год вешаю — есть у меня и ёлочка искусственная, маленькая. Красиво получается, блестит всё.

***

У нас, Изначальных, новый год весной наступает, когда первый подснежник вылезает. С этого момента отсчёт ведётся, я считаю — так вернее будет, нежели по людскому-то счёту.

В этом году подснежник-первенец рано выглянул, морозы ещё не отошли. Но Главный наш на сборище старейшин скатался и отмашку дал — празднуем, магазинные!

Эх, люблю я этот день! Пошалить можно вволю и никто за это по лобешнику не настучит, один день в году такой, без строгого соблюдения законов-правил наших! К тому же, надумал я, как Кристине с Ваняткой помочь — обоим сразу.

Для начала пришлось к их зазнобам смотаться, я дома-то знал — загодя разведку произвёл, зимой ещё. Мне это раз плюнуть, мы, магазинные, не то что квартирные или там коттеджные домовые, запросто можем из своих мест обитания на улицу выходить. Делов-то — котом перекинулся и шастай себе, или невидимкой бултыхайся. Я котом больше люблю, от постоянной невидимости в магазине хоть передохнуть.

Кристинин совсем рядом живёт, к нему первому заскочил, с домовиком его перетёр, как полагается, опять же в честь праздника по напёрстку тяпнули. Потом я полку расшатал, на которой кружки башнями стояли. Хорошо расшатал, умело — хозяин дверью хлопнул, всё и посыпалось. Кр-р-расота! Теперь никуда не денется, побежит за новыми посудинами как миленький.

У Ваняткиного любимчика дом чуток подальше от магазина. Свой домина, не квартира в многоэтажном доме. Домовиха у него — куколка! Эх, знал бы раньше — не только бы до порога Ваняткиного бизнесмена провожал, в гости бы напросился! Ну ничего, теперь дорожка протоптанная, в гости приглашение получил на новогодний вечерок… А что, и пойду! Вот только своих пристрою под нужные крылышки, и… и… зайца ей в подарок приволоку! Того, что на стене у меня красуется.

Мы с Ладушкой — так домовиху-то зовут, красиво, да? — в гараже на пару у одной бензопилы хозяйской винтики пооткручивали, машинным маслом всё перепачкали. Сами, конечно, перемазались от души. Она мне давай щёки надушенным платочком оттирать — я чуть не сомлел. В кота когда перекинулся, чтобы обратно в магазин бежать, шерсть дыбом стояла, как иголки у ежа. Вернусь, непременно вернусь нынче же вечером к Ладушке-красе!

Всё как по-писаному у меня сработало. И Кристинин добрый молодец пришагал, и Ваняткин юморист нарисовался. Будто сговорились, в один час пришли. Не иначе, домовой, что у добра молодца хозяйствует, и Ладушка мне помогли, подтолкнули людям мысли в нужном направлении.

Настал мой звёздный час, как говорится. Сызнова котом обернулся, большущим, полосатым, бантик себе на шее соорудил, чтоб умилительней казаться. Дождался, пока Кристинин воздыхатель перед кассой столбом застынет, а Ванятка со своим как следует разговорится, и выскочил из подсобки. Куролесить так куролесить!

— Котик, котик! — первым меня, как водится, ребятёнок углядел, сынишка одного покупателя, который лопаты хозяйственно обсматривал.

— Ух, толстячок какой! — это Ваняткин руку ко мне протянул. Я скорее отпрыгнул — привяжет же! И мяукнул душераздирающе, жалобно так.

— Он кушать хочет! Кис-кис-кис… у меня пирожок с мясом есть, сама пекла. Пушистик, хочешь кушать? — Кристина из-за кассы выбралась, за ней добрый молодец как намагниченный качнулся. Я ещё пронзительней замяукал, и давай по полкам скакать. Аккуратно, чтоб ничего на пол не упало — мне ж потом выщерблины заравнивать.

Ох, веселье пошло! Продавцы мои за мной бегают, Кристина с пирожком, Ванятка сосиску в булке приволок из своей заначки, за ними их зазнобы носятся, Гоша с Геной двери блокируют, чтоб я не сбежал, сторонние покупатели в числе трёх штук азартно советы подают, мальчишечка хохочет! И-эх, красота какая!

Я ведь не просто так ношусь, я по-умному. То под ноги Кристине шмыгну, чтобы она отшатнулась и прямиком об широкую грудь добра молодца оперлась гибкой спинкой. То между Ваняткой и артельщиком запрыгаю — они руки тянут, я перекатом от них под полку утекаю, а у этих двоих пальцы сталкиваются. И ещё, и ещё всякие выкрутасы придумываю, а сам вымяукиваю наговор старинный, которому ещё прадедушка научил — простенькие стишки сердца людям отворяют, они без слов понимать друг друга начинают. Сегодня можно, сегодня праздник такой.

Вот уже и Ванятка с весельчаком-артельщиком больше друг на друга смотрят, чем на меня, и Кристина полпирожка добру молодцу отломила — попробовать. Я наговор домурлыкал и в дверь сиганул — Гоша как раз отвлёкся, позвонил ему кто-то. Мальчишечка вслед завопил звонко, уж больно хотелось пацанчику кота потискать. Нет уж, мелкий, пусть тебе отец настоящего котёнка подарит, мне в гости к девице-красе сегодня!

Ещё по улицам ошалело поносился, собак подразнил. На крышу слазил, голубей расшугал. Бантик кошечке одной с пятого этажа презентовал, беленькой — обычная кошка, не обёртыш. Но зелёное ей аккурат к цвету глаз пришлось, и хозяйке, которая как раз на балкон выглянула, кошку звать, понравилось.

Вернулся в магазин довольный, суматоху устроил, старый год проводил как полагается — весело.

В отделе нашем тишина — обеденный перерыв. Гоша с Геной чинно за столом восседают, котлетки домашние дегустируют. Кристины и Ванятки не видать. Выскочил посмотреть, куда запропали. Далеко не ушли — Кристенька с добрым молодцем в кафе рядышком устроились, воркуют о чём-то тихонько. У коллекционера чашек физиономия как у меня, когда Ладушка по щекам мне платочком возила — блаженная. Кристенька улыбается, ямочками на щеках играет — красавица!

Ванятку с артельщиком на парковке в машине бизнесменовой обнаружил. Эти вообще даром времени не теряют, целуются уже, глаза у обоих шалые, чуть искры из окон не сыплются. Ну вот, а Ванятка всё боялся, да и юморист хорош — так бы и водили хороводы вокруг да около, если б не я!

Наговор домовиков одно свойство имеет — над кем из людей прошепчен, того любовь век не покинет. Хорошо я всё устроил, а?

Теперь домой, в свой закуток на складе. Выспаться надо как следует, потом рубашку красную погладить, бороду причесать, зайца деревянного в цветную бумагу упаковать — и в гости к Ладушке, чаи гонять, Новогодье привечать.

Загадывать боюсь, но вдруг и на меня наговор мой подействует, как думаете? Вы уж это… кулачки подержите за меня, что ли. А как будете в наших краях — непременно загляните в магазин «Хозтовары», что рядом с центральным парком. Я вам наилучший товар подберу, вот самое то, что для дома нужно и для дела пригодится. Договорились?

Ler-chan, Нибиру2012

Источник